Антон Долин

Фото: Voller Ernst/Vostock Photo

Пока российские законники думают, как сражаться с убийственным пьянством за рулем, на экраны выходят три фильма о пьянстве. Искусство пытается ответить на один из вечных вопросов: что вообще заставляет человека проявлять столь нездоровый интерес к алкоголю? И приходит к неожиданному выводу: спиртное — не только любимый повседневный наркотик, но и метафора чего-то более важного. 

1.     Английский фильм «Доля ангелов» — одна из самых смешных, трогательных и живых комедий последних лет. И это довольно удивительно: ведь ее автор — 76-летний классик, многократный лауреат всех фестивалей на Земле (вот и за этот фильм он получил каннский приз жюри) Кен Лоуч. Имя и статус, немногочисленные фильмы Лоуча в нашем прокате — драматичный «Ветер, который качает вереск» и язвительный «Этот свободный мир», — а пуще прочего клеймо «соцреалиста» настраивают на неверный лад, суля что-то дидактичное и занудное, да еще и о чужих проблемах. Все это, разумеется, пустые стереотипы. Во-первых, корень «соц» в слове «соцреалист» в случае Лоуча означает не привычный нам «социалистический», а всего лишь «социальный». Во-вторых, сочувствуя униженным и оскорбленным, британец никогда не берется их поучать. В-третьих, у него прекрасное, чисто английское чувство юмора — жаль, что он так редко пускает его в ход (комедий в его обширной фильмографии меньше, чем пальцев на руках). Наконец, главное: оказывается, проблемы шотландской молодежи не так уж чужды нам, как можно было предположить.

Герой «Доли ангелов», хулиган по имени Робби (блестящий Пол Брэнниган — найденный в ходе тщательного кастинга дебютант, как большинство актеров фильма), приговорен за очередную драку к общественным работам. Дела у него не ахти: подружка вот-вот должна родить, но ее отец и братья мечтают избавиться от безработного зятя, да и других недоброжелателей хватает, а регулярного дохода или призвания, напротив, нет. Отмывая стены от грязи, а могилы с местного кладбища — от граффити, Робби знакомится с такими же отщепенцами: пьяница Алберт, клептоманка Мо, забияка Рино. По счастью, им достается добродушный куратор — одинокий ценитель виски, который везет компанию обормотов в Эдинбург, на дегустацию. Там у Робби открывается редкий нюх, а позже появляется идея: украсть из бочки с самым дорогим виски в мире несколько литров бесценной влаги — и обеспечить себе если не безбедную старость, то хотя бы несколько месяцев беззаботной жизни.

Хрестоматийный сюжет о банде неудачников, втянутых в криминальную авантюру, здесь обрастает новой плотью. Лоуч не придумывает для воров благородных мотивов. Более того, он не маскирует при помощи жанровых уловок истинную природу своих героев: к примеру, в фильме есть жестокая, отнюдь не ироничная сцена, где Робби встретился с парнем, которого беспричинно избил и сделал калекой. Однако это не мешает режиссеру испытывать симпатию к молодым дикарям, мечтающим о лучшей жизни, — именно потому, что в реальности дверь в эту жизнь для них закрыта. Дорогой виски здесь — символ элитного потребления и, соответственно, классового расслоения, которое героям удается сломать при помощи своего бунтарского грабежа.

Характерно, что они и не пробуют пить невероятный напиток (все равно всей глубины аристократического вкуса им не почувствовать), а всего лишь планируют перепродать его беспринципному коллекционеру. Вынесенная в заголовок «доля ангелов» — те 2-3% алкоголя, которые выветриваются через поры в бочках, где выдерживается виски; на большее Робби и его подельники не претендуют. Тем не менее им хватает и этой ничтожной доли, чтобы в прямом смысле слова впитать воздух свободы. К ней-то и приравнивает Лоуч национальный шотландский напиток. Здесь виски — не способ забыться, отрешиться от беспощадной ситуации в обществе, где безработица растет с каждым днем, а спасительная субстанция, дарующая людям равные возможности во исполнение социальной утопии. 

 

 

2. Американский фильм «Самый пьяный округ в мире» поставлен австралийским режиссером Джоном Хиллкоутом по сценарию его давнего друга и соратника Ника Кейва (он же, разумеется, соавтор музыки). Эта картина далека от реализма и современности — зато, в отличие от «Доли ангелов», основана на подлинных событиях, описанных в автобиографии Мэтта Бордуранта. Вместе с двумя своими старшими братьями он был бутлегером в Вирджинии в 1930-х, после принятия «сухого закона». Таким образом, «Самый пьяный округ в мире» наследует старинной традиции гангстерских саг — от «Крестного отца» до «Однажды в Америке», только с отчетливым провинциальным оттенком. Если в «Доле ангелов» речь идет о самом благородном из напитков, то здесь трое братьев гонят простейшую сивуху (хоть называют они ее тем же словом: виски), — но при ее помощи столь же успешно осчастливливают всех желающих.

Хиллкоут — стилизатор, влюбленный в старые вестерны и полный решимости придумать собственные, австралийские варианты классических американских жанров (в «Предложении» ему это удалось, здесь хуже). Поэтому ему, в отличие от Лоуча, звезды необходимы. В новом фильме их — выше крыши: старшего брата играет Том Харди (Бэйн из последнего «Темного рыцаря»), младшего — Шайа Лабаф (прославившийся «Трансформерами» паренек мечтает поскорее вырасти: он снялся еще и у Оливера Стоуна, и у Ларса фон Триера), подружку старшего — красотка Джессика Честейн («Древо жизни»), невесту младшего — Миа Васиковска («Алиса в Стране чудес»). Плюс Гэри Олдман в роли харизматичного гангстера и Гай Пирс в роли негодяя с устрашающе выбритыми бровями. Говоря проще, перед нами откровенно вторичный, но очаровательный фильм, предлагающий стопроцентно романтическую концепцию знаменитого исторического периода. Предположим, в нашумевшем сериале «Подпольная империя» бутлегеры — расчетливые бизнесмены, в массе старых фильмов они настоящие бандиты, а по версии Хиллкота и Кейва эти гангстеры были настоящими народными героями — эдакими робингудами, в обход нелепых запретов дарившими людям самое главное.

Что именно? Да все то же, желанную свободу — основу американской идентичности и предмет зависти всего прочего мира. Если кто-то ее и отстоял, то именно они: трое братьев Бордурант с грузовиком, полным бутылей с мутной забористой жижей.

 

 

3. Российский фильм «Пока ночь не разлучит» снят одним из лучших режиссеров страны Борисом Хлебниковым. Предполагается, что эта маленькая (в том числе по хронометражу), скромная, едва ли не шуточная работа сделана в ожидании следующего «полноценного» фильма автора — кстати, опять же, вестерна. Тем не менее картину показывали на открытии «Кинотавра» и много обсуждали. Как минимум сам замысел заслуживает внимания. Не обращаясь к известным продюсерам, Хлебников вместе с друзьями — съемочной группой и актерами — изготовил малобюджетный фильм в складчину, чтобы впоследствии честно разделить прибыль, если таковая появится. Интонация фильма такая же — ненавязчиво-приятельская, застольная. Оно и неудивительно: в основу сценария легла публикация из журнала «Большой город», представлявшая собой записи подслушанных разговоров посетителей модного московского ресторана.

Результат — абсурдистская (что может быть бессмысленней и, вместе с тем, многозначительней чужой подслушанной беседы?) камерная комедия, в которой засветилась толпа знаменитостей. Алена Долецкая и Василий Уткин, Оксана Фандера и Василий Бархатов, Алиса Хазанова и Мария Шалаева, Максим Лагашкин и Александр Робак, Артем Семакин и Агния Кузнецова, Анна Михалкова и Авдотья Смирнова сидят за столиками и разыгрывают сценки: бизнес-леди с партнером-прохиндеем, два деловых человека из провинции, гламурные подруги с бодуна, безденежная богема, забежавшая на бизнес-ланч… Сшить разнородные лоскуты в живописное одеяло взялся Александр Родионов, блестящий сценарист и давний соратник Хлебникова, а исключительный оператор Павел Костомаров позаботился о единстве визуального языка. Добиться определенной цельности помогли придуманные сквозные линии — двоих официантов (Александр Яценко и Евгений Сытый) и работающих на кухне поваров, одного из которых по дороге на работу задержали менты (за просроченную регистрацию). Выходит, пафос в духе Лоуча Хлебникову тоже не вполне чужд.

Любопытно другое. У каждого из персонажей фильма — собственные интимные отношения не с едой (некоторые вовсе не едят), а именно с алкоголем. Одни не могут уже и слова сказать: настолько пьяны, других колбасит с похмелья, третьи интеллигентно выпивают, четвертые принимают на грудь больше для понта. Для всех выпивка — подтверждение социального статуса (так, явно более привычные к водке провинциалы принципиально выбирают вино, зато кисейные на вид барышни тянутся к водке), а также необходимый залог выживания в обществе. Перед нами — не просто комические зарисовки из жизни высшего света, а полноценный срез всей сегодняшней России. Своеобразная энциклопедия русской жизни, пусть и миниатюрная, карманная.

Есть в ней и центральный герой, здешний Евгений Онегин, — хотя по нему не скажешь, ведь весь фильм напролет он молчит. Это безымянный персонаж Сергея Шнурова. К нему за столик подсаживаются один товарищ за другим, и каждый себе наливает — только он сам не пьет: разгрузочный день. Не пьет, не пьет, не пьет — а глаза наливаются кровью, и музыка сфер в исполнении дежурной арфистки на соседнем подиуме бесит до слез. Ясное дело, развязка в такой ситуации может быть одной-единственной: сорваться, опрокинуть рюмку в глотку и превратить наконец-то благочинный ресторан в поле брани. Вот и закономерный финал: классический русский застольный мордобой.

 

 

Если возвращаться к алкоголю как к метафоре свободы, тут она становится окончательно прозрачной. Американцы ее производят и с оружием в руке защищают свое право ей пользоваться. Англичане ее потихоньку крадут, чтобы почувствовать себя людьми. А русский человек терпит до последнего, употребляя свободу маленькими разрешенными дозами, но потом вдруг, не выдержав, давится ей — и тут же лезет в драку, поскольку других форм выражения этой свободы не знает.

Даже страшно делать из этого хоть какие-то выводы.