Сингапурское чудо не раз являлось предметом восторженных описаний, я тоже съездил в Сингапур и тоже восхищен. Помимо восхищения самим городом — мифом о нем.

В Сингапуре, как вы знаете, ничего нет. То есть нефти, газа, металлов, там даже не хватает питьевой воды и песка — они все завозят. Когда Ли Куан Ю, основатель Сингапура, сорок лет назад начинал эту историю, он размешал там сборочные цеха Hewlett-Packard, пользуясь тем, что сингапурские китайцы очень аккуратно делали блесна для рыбалки — это была мелкая ручная работа, и он понял, что они будут отлично паять микросхемы. Но это было давно, сегодня доходы населения в Сингапуре выше, чем в Великобритании, и делать микросхемы там невыгодно — эти производства переехали в Малайзию, Корею и Китай. Сегодня Сингапур живет тем, что в нем лучшие финансисты, юристы, менеджеры, врачи, учителя и т. д. И главный миф Сингапура заключается в том, что мы так хорошо живем, потому что мы такие умные.

Вернее, что значит миф? Они действительно самые умные в этом регионе. Там действительно медицина того же уровня, что в Израиле, Германии, Швейцарии и США, там действительно образование на английском, и это прекрасное образование, там действительно великолепная система законодательства, и все цивилизованные финансовые споры в юго-восточной Азии разрешаются в сингапурском суде. Но тут надо понимать, что умным нужна пища для ума. Будь ты семи пядей во лбу, если ты выращиваешь рис на поле, это тебе не особенно помогает.

Сингапур — это будущее человечества, если у него все сложится нормально

Сингапур занимается тем, что переводит ресурсы юго-восточной Азии в глобальную экономику. Это сложное многоступенчатое дело. Ну, скажем, BNY Mellon никак не может кредитовать производство имитаций MacBook Air на территории Китая. Но, тем не менее, они там это производят и кредиты им нужны. Кредитует их какая-нибудь гонконгская фирма с так себе репутацией. Но она может кредитоваться у местного гонконгского банка, поскольку является более или менее надежным партнером, поскольку расплачивается по кредитам вовремя. Этот гонконгский банк уже вполне достойная организация, хотя знающие люди понимают, что она кредитует. Но она аккуратна по всем платежам. Она имеет дело с сингапурским банком. А он в свою очередь обладает уже высшим рейтингом надежности и естественно, легко и свободно ведет дела с Нью-Йорком, Лондоном и Женевой.

Представьте себе теперь, что таких бизнесов миллионы: от экспорта лаосских проституток в бордели Гонконга до продажи ворованных машин из Европы в Малайзию, от расфасовки риса пополам с мелкими камешками до серого экспорта китайских камнеобрабатывающих комбинатов, созданных по ворованным немецким технологиям, от индийского желтого золота до таиландского золотого жемчуга — представьте себе, что это не банки, а биржи с торговлей акциями непонятно кого, с фьючерсами на все эти бизнесы, и вы поймете, какого уровня интеллект нужен в Сингапуре, чтобы все это перевести в глобальную экономику. Сингапур, кстати, собирает интеллектуальные ресурсы со всей Юго-Восточной Азии — это гигантский пылесос для вытягивания одаренных людей из малайской, китайской или индийской повседневности в мировое пространство, из Чэнду и Шах-Алама в Лос-Анджелес и Лондон.

И они там победно и невероятно гордятся собой. И по делу. Скажем, когда в 2001 году погиб WTC, то конкурс на строительство новых небоскребов на месте башен-близнецов выиграл Даниэл Либескинд. У него была группа небоскребов, разлетающихся в разные стороны и изгибающихся как лианы. Очень экспрессивная штука, но боязно строить небоскреб, который разлетается и изгибается во все стороны. В Нью-Йорке американцы строить это не решились. Этот проект реализован в Сингапуре, я видел его, стоит, изгибается и разлетается, причем это жилье, да еще и для среднего класса. Там делают висячие сады в муниципальных домах. Меня повели смотреть детскую художественную школу, архитектор извинялся, говорил, что это дешевый и простой проект, но важно учитывать социальную направленность. Ну, я скажу, Дворец Съездов в Кремле подешевле и попроще будет. У них там достигнута сейчас ситуация, когда из любого места до ближайшей станции метро – не более 300 метров, они считают это нетерпимым, и сейчас принята программа, чтобы было не больше 100 метров.

Вообще, Сингапур — это будущее человечества, если у него все сложится нормально. То есть хотите узнать, как будет выглядеть Лондон через 15 лет, Вена через 30, Москва через 50, а Воронеж через 80, — съездите в Сингапур. И при этом они искренне и справедливо уверены, что это все потому, что они самые умные и развитые на 5000 км вокруг.

Сингапур в длину 48 км, в ширину чуть больше 20 км — территория практически равна Москве. В самой Москве ничего нет — ни нефти, ни газа, ни металлов. В ней даже не хватает питьевой воды и песка — она все завозит. И это самый богатый город России. На московском урбанистическом форуме вице-мэр Андрей Шаронов заявил, что средний уровень доходов москвича в 4,5 раза выше, чем у жителя Берлина — это даже как-то фантастично. А в отношении остальной России эта цифра едва ли не удваивается.

Москва занимается тем, что переводит ресурсы России и отчасти остального постсоветского пространства в глобальную экономику. Это сложное многоступенчатое дело. Юрия Михайловича Лужкова ушли, но и теперь мы слабо представляем себе, чем только ни занималось при нем московское правительство. Ой, ему же до всего было дело! Как-то и рыбные ресурсы его интересовали, икра красная, икра черная, санатории в Аджарии, саянский мрамор, что-то такое уж вовсе несусветное в Осетии, недвижимость в Австрии, Болгарии и Чехии, торговля пирожками в русском бистро и медом на ВДНХ, золотое дно московской недвижимости и алмазное небо московской коррупции. И все это такие бизнесы, как бы сказать, проблемные — дефолты, офшоры, обналичка, фирмы-однодневки, олигархи, административный ресурс, обманутые дольщики, горячие точки, стрелки, крыши, гастарбайтеры и т. д., и т. п.

Теперь принято говорить о Москве как о глобальном городе, и это во многом верно, но надо понимать, что глобальный город — это пересечение многих глобальных потоков: научных, идеологических, этнических, религиозных, торговых. Мы прежде всего были включены в финансовые глобальные потоки. Так вот я к тому, что это все такие бизнесы, которые просто так ни в какие глобальные потоки не включаются, а если включаются, то получаются накладки уровня скандала с Bank of New York или дела Магнитского. И суть занятий Москвы заключается в том, чтобы перевести всю эту довольно-таки специфическую активность в глобальную экономику. Легко представить себе, какого уровня интеллектуальные усилия здесь нужны, и понятно, что Москва собирает самое образованное, развитое, современно мыслящее, активное население России. Это гигантский пылесос для вытягивания одаренных людей из российской повседневности в мировое пространство, из Ташкента и Краснодара в Тель-Авив и Нью-Йорк.

Нельзя не признать, что если ты родился в Москве и вырос тут, то ты сразу же получил такие чудовищные преимущества перед тем, кто родился в том же Томске, что это не лезет ни в какие ворота

Это, конечно, форменное безобразие. И, собственно, та политическая линия, которая победила в России вместе с приходом к власти Владимира Владимировича Путина во второй раз, отчасти состояла в том, чтобы это не то чтобы прекратить, но напомнить москвичам, что они живут в России и за ее счет. Его торжественный въезд в пустой город на инаугурацию в Кремль был зримой острасткой зажравшимся москвичам — город был стерилизован так, что даже птицы не летали, справедливый российский государь въезжал в зачищенное ОМОНом гнездо порока и воровства.

Это даже показалось чем-то сравнительно новым. Все же традиционная схема российского управления строится на идее того, что царь хорош да бояре плохие, и, собственно, история с уходом Лужкова разыгрывалась именно в этом направлении. Теперь принципиально иная история. Царь — это представитель простого народа среди паразитирующей на ресурсах страны элиты, и если элита хочет его смены, то это потому, что она антинародна. Собственно, на этом сценарии были устроены все проправительственные контрмитинги — на ваших 100 тысяч зажравшихся в шубах и бриллиантах мы соберем 300 тысяч недоедающих с Уралвагонзавода.

И самое главное — нам кажется, что в этом есть определенная доля справедливости. Нельзя ведь не признать, что если ты родился в Москве и вырос тут, то ты сразу же получил такие чудовищные преимущества перед тем, кто родился в том же Томске, что это не лезет ни в какие ворота. А с какой стати, почему? Чем ты лучше? Тебе не нравится Путин, потому что он уже давно, потому что выборы — имитация, потому что в судопроизводстве, здравоохранении, образовании, искусствознании и кинопроизводстве мы не достигаем уровня высоких европейских стандартов из-за воровства, огосударствления экономики и недостаточного финансирования. А ему негде жить, нечего есть, нечем кормить семью, и никаких перспектив это улучшить. А он тоже гражданин России.

Но на самом-то деле это совсем не новая схема. С исторической точки зрения можно сказать, что это классическая схема абсолютистских государств в постреволюционных обществах. Она — ответ на брожение элит во всех европейских государствах после Великой французской революции. Обычно ее связывают с немецким романтизмом, с идеей народного духа, который воплощается в государе и от которого отклоняются элиты, зараженные внешним (французским) влиянием, но это скорее философические построения. Собственно государственное выражение она получает при Бисмарке, и с ней связана идея всеобщего избирательного права: будучи уверенным (и справедливо), что народ поддерживает кайзера, Бисмарк считал правильным, чтобы голосовало как можно больше немцев, независимо от имущественного и образовательного ценза — именно таким образом власть кайзера укрепляется и он не зависит ни от крупных землевладельцев, ни от интеллектуальной элиты.

У нас это получило идейно-государственное воплощение в формуле «самодержавие — православие — народность», по происхождению тоже романтической, ибо и то, и другое, и третье является выражением глубинного народного духа, и с этим связано триединство этих понятий, ибо они суть одно. И торжеством именно этой политической системы стало правление Александра III, где единство государя и народа противопоставлялось вконец разложившимся элитам, что и давало государству право на реакцию.

Вся эта проблематика прекрасно разобрана в последней части трилогии Александра Янова «Россия и Европа», и мне не кажется удобным пересказывать эту блестящую книгу, хотя рекомендую ее всем прочитать. Дальнейшее развитие этой схемы вообще-то ведет по пути все большего национализма и даже фашизма: вождь как эманация национальных чаяний и отщепенцы, ему противостоящие. Но это не обязательно так развивается или развивается только теоретически. Скажем, на русской почве тот же комплекс идей довольно подробно развит в утопии «Народной монархии» Ивана Солоневича, насколько я понимаю, в какой-то момент ставшей для кремлевских интеллектуалов одной из настольных книг.

Как только Москва начинает стремиться повысить уровень своего цивилизационного стандарта, так возникает претензия: вы чего? Куда вы лезете? Посмотрите, как народ в России живет!

Это довольно интересная ситуация. Получается, что практически одна и та же экономическая схема — мегаполис как трансформатор экономического потенциала территории в глобальную экономику — оформляется двумя даже не принципиально, а стадиально разными мифами. Главное основание для этого в том, что Москва — не отдельное государство, а часть России, и тут не поспоришь. Но в Сингапуре это неолиберальный миф развития конца XX века. Мы соль земли, smart of smart, и пока мы такие, мы имеем право на доходы с транзита именно в силу нашей развитости. В Москве это романтический миф народного государя и антинародной столицы конца XIX века. Мы получаем доходы с транзита, и поэтому мы паразиты на теле страны, должны чувствовать перед ней вину, и государь нас карает по праву. Собственно, и выборы, и опросы показывают, что с ним солидарно большинство населения страны.

Понятно, что и то, и другое имеет право на существование. Но у нас есть свои издержки. В Сингапуре-то действительно самая совершенная в Азии система судопроизводства, образования и здравоохранения. Осуществляя свою функцию транзита, он действительно обеспечивает высокий уровень облагораживания соков земли. Москва транзит осуществляет, но как только она начинает стремиться повысить уровень своего цивилизационного стандарта, так возникает претензия: вы чего? Куда вы лезете? Посмотрите, как народ в России живет! Поэтому мы, конечно, получаем доходы от трансформаторской деятельности, но за судопроизводством, здравоохранением и образованием ездим в Лондон. Где и тратим на то, что соответствует нашему уровню smart.